Государственная политика в области архитектуры, начиная со времени царствования Николая 1 и кончая царствованием последнего российского императора Николая 11 реализует себя как политика официальной народности. Ее знаменитая триада, основанная на единстве православия, самодержавия и народности, афористически выразила содержательное существо доктрины, пришедшей на смену государственной доктрине Петровского периода русской истории. Идеалы просвещенного абсолютизма с его ориентацией на Европу, с культом государя, отождествляемого с богами, героями и императорами античности ушли в историю со смертью Александра 1. Добродетели Николая 1 и идеалы его царствования воплощаются в иных образцах, соотносятся с совершенно иными качествами и ассоциируются с другими героями. Его достоинствами выступают, наряду с культом частной жизни и семейственности, уважение к национальным древностям, к истории народа, желание жить с ним одной жизнью, возрождение народности в искусстве, усилия, направленные на возрождение типа русского православного храма. Соответственно новым идеалам меняются и приоритеты официальной политики. Государственная идея как идея абсолютистская, самодержавная остается непоколеблен — ной. Однако симптоматично, что для ее обозначения применяется, начиная с царствования Николая 1, русскоязычный термин.

Уходит в прошлое ориентация на просвещение, что тогда означало ориентацию на европейское просвещение и на образованные слои общества. Теперь государственная политика исходит из опоры на народ — на непросвещенное большинство. Идея народности оказывается неразрывно слитой с идеей православия. Существо русской народности видится в православии. Такое понимание православия было присуще не только официальной идеологии. В том же были убеждены все славянофильски и почвеннически настроенные слои русского общества. А. С. Хо Мяков писал, что православие определяет русскую историю и русскую культуру так же, как католицизм — европейскую.

Наиболее яркая характеристика этой особенности русского национального самосознания принадлежит В. С. Соловьеву. «Обыкновенно народ, — писал он, — желая похвалить свою национальность, в самой этой похвале выражает свой национальный идеал, то, что для него всего лучше, чего он более всего желает. Так француз говорит о прекрасной Франции и о французской славе (la belle France, la gloire du nom franais). Англичанин с любовью говорит: старая Англия (old England).

Немец поднимается выше и, придавая этический характер своему национальному идеалу, с гордостью говорит: die deutsche Treue. Что же в подобных случаях говорит русский народ, чем он хвалит Россию? Называет ли он ее прекрасною, говорит ли он о русской славе или о русской честности и верности? Ничего такого он не говорит и, желая выразить свои лучшие чувства к родине, говорит только о святой Руси. Вот идеал не консервативный, не политический, не исторический и даже не формально-этический, а идеал нравственно-религиозный»1. Николаевское и все следующие занимцарствования опираются на этот идеал и исходят из него в своей политике в области архитектуры. Концепция Николаевского царствования, выраженная в формуле официальной народности, составляет сердцевину концепций царствования каждого из наследующих Николаю 1 императоров — Александра 11, Александра 111, Николая 11, хотя в деталях они расходились весьма существенно, точно так же, как отличались друг от друга концепции царствований Петровского периода. Со времени царствования Николая 1 сердцевину государственной идеи составляет ориентация на народ (церковный православный народ), на народ в социальном понимании слова — на простой народ, на крестьянство, на непросвещенные слои русского общества, и это при том, что обращение к религии как содержательной основе государственной идеологии преследовало как будто выработку общенародного идеала — союза самодержавия и народности.

Просвещенному абсолютизму Петровского периода русской истории противостоит непросвещенный абсолютизм царствований двух Николаев — Первого и Второго и двух Александров — Второго и Третьего.