Как представляется, Петербург и Москва сконцентрировали в своем облике второй половины XIX века те черты, которые в разной степени были присущи и другим, как сложившимся, так и недавно основанным русским городам от Прибалтики до Дальнего Востока, а потому их пример позволяет выделить общие тенденции того времени во взаимоотношениях застройки с природной средой. Хотя планировка новых городских районов перепланированных городов преемственно продолжала принципы, заложенные во второй половине XVIII века, рельеф не всегда учитывался при прокладке новых улиц или урегулировании переулков (нередки случаи уничтожения холмов и пригорков при планировании новых территорий), более того, его роль в городской застройке стала менее важной. При этом дороги-связи сохранили в планировке традиционно большое значение. Бессистемность роста разновысотной многоэтажной застройки без учета рельефа местности и содержательной значимости тех или иных сооружений повлияли на некоторую нивелировку исторически сложившегося городского силуэта. Несмотря на строительство в этот период во многих городах России крупных городских соборов, все больший вес в силуэте города приобретали промышленные сооружения, общественные и жилые комплексы. Традиционная усадебная застройка с обширным двором и садом, характерная для русского градостроительства, постепенно уступала место многоквартирнъш домам, плотно застраивавшим городские участки.

Все это придало новое качество общегородской зелени — общественным паркам, садам и скверам. Во второй половине XIX — начале ХХ века практически повсеместно появились городские сады, бульвары для гуляния, во многих крупных городах вдоль берегов рек — прогулочные набережные, урегулировавшие природные очертания береговой полосы. Все это позволяет сделать вывод о том, что в градостроительстве рассматриваемого периода традиционная органичность связи русских городов с природной средой постепенно нарушалась.