Идея параллельного проектирования и строительства города и его инженерных коммуникаций еще только формировалась, успев воплотиться лишь в немногих проектах 1910-х годов. К числу таковых относится проект курорта Лиран на Черноморском побережье Кавказа (на пути из Туапсе в Сочи), создававшегося на средства одноименного акционерного общества. Он предусматривал единовременную разбивку местности на участки согласно проектному плану и прокладку всех необходимых инженерных коммуникаций — электричества, водопровода, канализации и телефона Сходным образом создавались в то время новые пригородные поселки вокруг столиц, хотя в них перечень коммуникаций не всегда бывал столь полон. Примером могут служить поселки Таврида и Фаворито, задуманные недалеко от станции Лигово под Петербургом. (Их проект был разработан землемером К. С. Мадичем6). Определенным препятствием к увязке всех возникающих при создании нового города или населенного пункта градостроительных вопросов оставалось отсутствие заранее разработанного проектного плана. Все же застройка первоначально возникала стихийно, что неизбежно вызывало затруднения при ее последующем урегулировании. В этой связи любопытно предложение архитектора Д. А. Лебедева, сделанное им как раз в связи со строительством Транссибирской железной дороги.

Думается, что оно позволит еще ярче представить себе ситуацию в сфере организации градостроительного проектирования. В 1894 году Лебедев представил в МВД следующую записку о построении городов: «Путешествующий по России почти во всех городах встречает одни и те же недостатки: повсюду узкие, извилистые и ломаные улицы, сплошь застроенные кварталы, гибельные в санитарном и пожарном отношении; неудобные для устройства водостоков, канализации, водопровода, освещения и проведения конно-железных дорог. Скученность построек, близость кдадбищ, отсутствие садов, скверов, бульваров — лишь способствует плохому санитарному состоянию. Все потому, что строились большею частью без предварительных планов, а так: “кто где захотел; каким местом завладел, — там и сел”»7. По свидетельству Лебедева, так продолжало застраиваться и большинство станций железных дорог, еще недавно бывших пустырями. Чтобы избежать этого по линии Великой Сибирской железной дороги, он предлагал соблюсти целый ряд условий регламентирующего градостроительного характера — учесть направления рек, чтобы строить города выше по течению, чем железнодорожное депо, мастерские, фабрики, заводы, склады и т. д., соблюсти необходимые разрывы между домами, предусмотреть устройство садов на участках. Любопытно, что в предложениях Лебедева содержалась мысль «выработать планы местечек при железнодорожных депо и городов при водных торговых центрах по Сибирскому пути… трудами студентов института гражданских инженеров, которые под его руководством ежегодно составляют планы городов»! Пафос этой идеи, конечно, был отражением своего времени — необходимость создания проектов городов, предваряющих их строительство, была очевидна, отсутствие достаточного количества необходимых специалистов тоже, и все-таки в кажущейся простоте такого предложения крылось типичное для градостроительства второй половины XIX века заблуждение.

Планировка города при заявленном подходе оказывалась чисто техническим мероприятием, обеспечивающим в основном соблюдение статей строительного законодательства. Лебедев даже не предполагал знакомство студентов с местностью, считая создание проекта результатом кабинетной работы. Это наглядно демонстрировало преобладание в градостроительной деятельности начала ХХ века определенного технического крена, вполне понятного с точки зрения его объективной необходимости и новизны, в ущерб архитектурно-художественным задачам.