Урбанизированный характер приобрели и главные московские улицы — Тверская, Петровка, Арбат, Дмитровка и другие. Московская городская среда начала терять издревле присущие ей визуальные связи с церковными куполами и колокольнями. Повышение этажности застройки способствовало тому, что в ней стали «тонуть» традиционные купола «сорока сороков» церквей. Даже строительство нескольких крупных соборов (из которых самым значительным стал храм Христа Спасителя — арх. КА. Тон, 18321883) и монастырских комплексов, безусловно ставших новыми высотными акцентами в застройке, не могло остановить тенденцию постепенной утраты Москвой ее неповторимого средневекового силуэта, гармонично связанного с природной средой. «Лес вертикалей», характерный для силуэта Москвы XVII века и дополненный в XVIII — первой половине XIX века мощными куполами барочных и классических ансамблей, выглядел в эти годы заметно поредевшим и гораздо менее однородным. Самостоятельную роль в нем начинали играть заводские трубы, крупные объемы промышленных предприятий и общественных или торговых зданий. Сходные черты наблюдаются и в других городах России, достаточно взглянуть на панораму Ярославля, Костромы того времени или других волжских городов, чтобы убедиться в этом. Застройка повсеместно утрачивала ровный, спокойный характер, сложившийся благодаря строительному законодательству эпохи классицизма, регламентировавшему ее высотные параметры, стилистику и силуэт. Теперь рядом с маленьким одноэтажным особнячком вполне мог расположиться высокий 6-7 этажный доходный многоквартирный дом, а рядом с ним вновь скромный лабаз или крошечная лавочка.

(Некоторые московские улицы до сих пор сохранили этот контраст, который с течением времени стал ощущаться как специфическая особенность московской городской среды.) Высотная неровность застройки, сложившаяся в этот период, ослабляла ощущение природного рельефа в городе, нарушала логику его объемно-пространствеиной структуры. Если со средневековья в основу формирования городской среды был положен принцип определенной ценностной иерархии — самыми заметными и архитектурно выразительными в городе были храмы, — во второй половине XIX века акцентами застройки повсеместно становились сооружения, поражающие своей величиной и богатством, а не духовной значимостью. Желание домовладельцев выделить принадлежавшие им здания, а заодно и повысить комфортность сдаваемого внаем жилья обусловило широкое применение в доходном строительстве всевозможных башенок, сложных крыш, эркеров, балконов, как бы компенсировавших собой утрату городской средой прежних визуальных связей и природного окружения. Архитекторы нередко чутко реагировали на особенности расположения той или иной постройки в городской среде — спроектированные ими здания как живые существа «тянулись» к перекресткам и площадям с помощью средств архитектурной выразительности — углы жилых кварталов в этот период, как правило, отмечались какими-либо композиционными акцентами.