Если в период закладки Петербурга в основу его планировки были положены традиционные принципы органичной взаимосвязи русского города-крепости и его жилых слобод с окружающим ландшафтом1, по мере развития регулярных начал застройка начинала приобретать характер, все более контрастный природной среде. Во второй половине XIX века этот процесс стал особенно бурным — этажность, особенно в центре города, неуклонно росла, на многих не- сквозныхулицахутрачивались визуальные связи с окружающей средой, ближайшими доминантами — противопоставление рукотворного архитектурного ландшафта природному становилось все более острым. Постепенное исчезновение дворовой зелени, развитие высотной застройки, поставленной по красным линиям улиц и занимавшей большую часть владельческих участков — этот процесс не могла остановить даже самая широкая программа озеленения города. Активно формировалась урбанизированная архитектурная среда обитания горожанина — один из наиболее характерных признаков крупного капиталистического города. В Петербурге раньше, чем в других городах России, была создана новая искусственная городская природа, противопоставленная человеком природе живой. Москва, вплоть до конца XIX века сохранявшая свой исторически сложившийся облик, традиционный русский быт и образ жизни, непосредственно связанный с природной средой и зависимый от нее, представляла собой путь градостроительного развития, в каком-то смысле альтернативный Петербургу и аналогичный многим историческим городам России. Основой градостроительной стабильности Москвы на протяжении XVIII — первой половины XIX века была ее усадебная застройка, зачастую перемежавшаяся обширными огородами, выгонами, оврагами, поймами рек в сочетании со средневековой планировочной структурой и холмистым рельефом местности.

«Стоит час походить по кривым и косым улицам Москвы, — и вы тотчас заметите, что это город патриархальной семейственности, дома стоят особняком, почти при каждом есть обширный двор, поросший травою и окруженный службами», — писал В. Г. Белинский Однако в последней четверти XIX века и облик Москвы начал явственно приобретать иной характер. Многоэтажное доходное строительство, еще недавно растворявшееся в зелени садов и невысокой частной застройке, стало определять образ целых улиц. Прежде всего преобразился московский Сити — Китай-город. Большинство зданий этого центрального района Москвы занимали государственные учреждения, акционерные общества, банки и торговые дома. Здесь увеличилась до 4-5 этажей средняя этажность возводимых сооружений, исчезли дворовые сады, застройка стала самой плотной в сталице.

Только на южном склоне крутой Псковской горы в Заря — дье еще кое-где оставались немногочисленные зеленые дворики.