Наибольшее внимание в проводимых сравнениях все чаще заострялось на тех регулирующих сторонах европейского законодательства, которые были направлены на соблюдение художественных или эстетических требований. Это вызвано характерной для! того времени тревогой за судьбу художественного образа города (в частности, Петербурга и Москвы), на который наступала волна стихийного доходного строительства, порой весьма сомнительного качества. Профессионалы-архитекторы искали пути ограничения потока низкопробной архитектуры. Таким инструментом представлялось тогда именно строительное законодательство. Бурный подъем строительства остро ставил проблему критериев архитектурного качества.

Фактически это бьшо первое столкновение теории русского градостроительства с проблемами тиражирования, типизации, унификации и экономичности архитектуры. Казалось, что ключ к решению их может быть найден через законодательные реформы. Та роль, которая предназначалась закону в будущем архитектурно-градостроительном развитии страны в понимании архитекторов того времени, возможно, была даже несколько преувеличенной. С одной стороны, российские зодчие справедливо отмечали, что исторический путь «законодательства в области зодчества» — это «тщательное приноровление норм закона к существующим и нарождающимся требованиям социальной, экономической, гигиенической и местной жизни городов и… отдельных частей городского района путем самой широкой дифференциации законоположений» 1 С другой — надеялись, что с помощью совершенных законов можно не только обеспечить техническую безопасность, конструктивную устойчивость строений, удовлетворить требованиям гигиены, пожарной безопасности и т. д, но и предохранить город от «обезображивания», в известном смысле, гарантировать сохранение и приумножение его щ>асошы. В этом аспекте очень любопытно сравнение строительных уставов, проведеиное архитектором В. С. Карповичем. Среди законоположений, относящихся к этой области, он предложил различать: 1) «нормы в целях предупредить обезображивание города безусловно некрасивыми строениями…»; 2) «нормы в ц охранения памятников зодчества, естественных красот тех или иных местечек и своеобразной типичности городов в их целом»2 Констатируя, что в России нет не только специальных положений и правил художественной компоновки улиц и зданий, но и особого закона, охраняющего памятники (исключение составляли упоминавшиеся четыре статьи Строительного устава, касающиеся правил сохранения и починки только древних казенных зданий, а также замков и крепостей), Карпович привел интересные примеры из строительных постановлений европейских столиц, которые могли бы, с его точки зрения, послужить образцами для будущих российских законов. В Венском строительном уставе он подметил наличие рекомендаций к проектам планировки отдельных частей города: «Прямые и несоразмерно длинные улицы не рекомендуются проектом: он требует, чтобы на плане оставлялось достаточное количество свободных площадей всякого рода сооружений публичного характера, для церквей, школ, парков, для площадок под игры».