В годы ее создания в градостроительстве столицы уже явственно обозначилась тенденция к сокращению и застройке гигантских площадей Петербурга. Появилось несколько проектов застройки даже таких существенных для облика столицы пространств, как площади самого центра города. Характерным примером может служить предложение, предусматривавшее разбивку Адмиралтейской площади(!) на жилые кварталы1. Оно не было реализовано, но застройка вдоль набережной, закрывшая великолепное ампирное каре Адмиралтейства, была в конце XIX века осуществлена. В свою очередь, пространство Адмиралтейской площади также не осталось пустым — на нем появился живописный городской сад. Характерно в этой связи и предложение по преобразованию Сенатской площади, высказанное архитектором А. Бер — нардацци в 1900 году. Вспоминая великий памятник Фаль — коне, он считал, что ему не создана достойная оправа и он теряется на унылой «громадной площади с беспредельной мостовой». Чтобы преодолеть этот недостаток, зодчий предлагал следующее: «Небольшой рукав, отведенный дугою от Невы и снова в нее впадающий, образовал бы остров. Этот остров представлял бы грубо обделанную скалу с балюст — радом, по известному образцу Московских кремлевских зубцов с раскрепом.

Площадка острова занята воинским щитом, на котором разостлана карта всей России, исполненная мозаикой, с обозначением России допетровской и настоящей, особыми тонами. < …> Засим дорожка вокруг всего щита со скамьями представляла бы место для прогулок и отдыха. Для сообщения с другим берегом канала служили бы два мостика по типу Риальто, но в русском стиле, а со стороны памятника — пристань в канале с двумя круглыми гранитными лестницами. < … > Для освещения всего плато послужили бы монументальные бронзовые канделябры. Главный — на самом месте щита, над Невою, в виде ростральной колонны с электрическим солнцем (или еще лучше, — фигуры России с факелом и пальмою мира). < …> Вся эта монументальная обстановка ни мало не конкурировала Бы с импозантным памятником, но несомненно с успехом заменила бы “унылую” мостовую»2 Это, конечно, совершенно немыслимое предложение, плоть от плоти градостроительной эстетики своего времени, во многом утратившей ощущение имперской стильности петербургских площадей и настроенной на их «оживление» мелочными средствами эклектичных малых архитектурных форм, выстроенных нередко в историко-повествовательную композицию.

К сокращению территорий городских площадей, проходившему в меньших масштабах и в других городах России, подталкивал процесс урбанизации городской среды, все сильнее отрывавший город от естественного ландшафта. Он породил и противоположную тенденцию — активное озеленение городских площадей и пустырей. Во второй половине XIX века на многих обширных площадях центра столицы и других городов России появилось множество малых и больших скверов, садов для гуляния, созданных по проектам архитекторов руками профессиональных садоводов.