Период второй половины XIX — начала ХХ века был в определенной степени переломным по отношению города к природе, так как именно в это время начался процесс тотальной урбанизации городской среды. Это, с одной стороны, неизбежно сокращало число природных объектов в городе, с другой — усиливало внимание к проблеме их сохранения при градостроительном проектировании. Стоит заметить, что в понятие «природная среда» мы включаем рельеф, русла малых и больших рек (в некоторых случаях — каналов), естественные и искусственные зеленые насаждения, наконец, дальние визуальные связи, позволявшие охватить город как целое в его природном окружении. Планировочная жесткость генеральных планов Петербурга второй половины XVIII века с их ориентацией на эстетику четких прямых линий и создание далеких городских перспектив уже предопределяла противопоставление застройки природной среде. К началу XIX века их геометрическая правильиость оказалась дополнена естественной красотой новых ландшафтных парков и подросшими садами крупных аристократических усадеб. Тем не менее в Петербурге первой половины XIX века, сочетавшем планировочное регулярство с прекрасными дворцовыми садами и парками, дальними панорамами речных берегов и большими водными зеркалами, зелени явно не хватало.

Именно поэтому планировочные работы с середины XIX века включили широкую программу озеленения города. В противовес эстетике уходящего классицизма, тяготевшего к обширным открытым пространствам, с середины XIX века зодчие стали избегать создания крупных общественных площадей, таких характерных для петербургского центра, сложившегося в предшествующую эпоху. Последним классическим ансамблем центра столицы стала Иса — акиевская площадь, завершенная в конце 1850-х годов и уже отразившая в своей планировке противоречивость своего времени — сочетание планировочной регулярности классицизма с прихотливой индивидуальностью застройки капиталистического города.